(Здесь сразу хочу отметить следующее: Донна Джексон Наказава написала книгу на основе своих исследований литературы, нескольких интервью с экспертами и нескольких интервью с людьми, которые справились с тяжелыми последствиями АСЕ, болели и выздоровели. Именно это послужило основой для выбора и описания конкретных методов психотерапии — совершенно не исчерпывающего. В пересказе я больше акцентирую, что именно работает, а не только и не столько конкретные методы. В последние десятилетия исследования эффективности психотерапии показывают, что успех работы определяется не столько методом, который использует психотерапевт, сколько чем-то другим — подробнее об этом можно почитать на русском, в частности, в публикациях Виктора Богомолова Bogomolov Victor http://www.familytherapy.ru)
Многое можно и нужно делать самостоятельно, чтобы справиться с последствиями токсического стресса. Но часто этого недостаточно (и это совершенно нормально). Тогда нам на помощь приходит психотерапия.
В целом психотерапия травмы, если очень сильно упрощать, направлена на работу с диссоциированными воспоминаниями о травмирующем опыте, на лишение их статуса “вечно присутствующего настоящего, готового наброситься на нас в любой момент”, на выстраивание связной и осмысленной личной истории, на восстановление авторства жизни, на то, чтобы “базовое самоощущение”, чувство “себя” стало комфортным.
Для многих людей, переживших в детстве хронический непредсказуемый токсический стресс в отношениях с родителями, хорошие психотерапевтические отношения оказываются первым в жизни опытом принятия, признания и поддержки. Той самой точкой опоры, которая нужна, чтобы “перевернуть Землю”, в смысле, пересмотреть отношения с прошлым, настоящим и возможными будущими. Это некоторая “лабораторная обстановка”, in vitro, профессионально созданное пространство защищенности, надежная территория, откуда можно смотреть на бури и руины травматического опыта, не боясь быть сметенным или погребенным. Когда получается одновременно чувствовать, что ты не один, с тобой человек, который тебя видит, остается в контакте с тобой, не осуждает, что бы ты ему не предъявил, — и посмотреть на страшное, стыдное, мучительное или отвратительное, которое засасывало, захлестывало и отравляло жизнь раньше, — то получается этому страшному поставить пределы, лишить его силы так влиять на настоящее. Найдя в себе и в отношениях пространство защищенности, можно научиться в этом пространстве выстраивать отношения двух взрослых людей, чтобы потом перенести это умение в отношения за пределами терапевтического кабинета.
Очень часто в работе с травмой одного “лечения словом” оказывается недостаточно. Травмирующий опыт так или иначе сохраняется в теле, поэтому часто (если не всегда) важно подходить к нему, работая через тело. Донна Джексон Наказава ссылается тут на соматическую терапию травмы Питера Левина (на русском можно почитать о ней, в частности, здесь http://www.traumatherapy.ru/о-со…)
Донна Джексон Наказава подчеркивает важность создания внутреннего “пространства безопасности” в воображении и телесном проживании, чтобы можно было, освоив его, выходить из него в болезненные переживания, ощущения и воспоминания, присутствовать в них, “размораживать” и отпускать их — и снова возвращаться в это “пространство безопасности”, постепенно расширяя свою зону комфорта.
Еще один способ работы, который помогает некоторым людям, пережившим хронический токсический стресс — это работа через трансовое состояние (визуализации, активное воображение, гипноз). Одно из упражнений, которое описывает Донна Джексон Наказава — это контакт с собственным “Старшим и мудрым “я”” (или “Источником сострадания”). Вначале мы учимся встречаться с этим персонажем в воображении и чувствовать его (или ее) присутствие. Когда это умение становится надежным, мы можем вместе (я-какой-я-есть-сейчас — в компании с Источником сострадания) отправиться в воспоминания, в те моменты, когда наше прошлое я (ребенок, подросток) подвергался жестокому обращению, не получал необходимой защиты. Мы можем в воображении попросить Источник Сострадания показать нам-какие-мы-есть-сейчас, чего не хватило в тот момент нашему прошлому я, и как ему это дать. Так мы можем постепенно пересмотреть воспоминания, иногда захлестывающие нас, одно за другим, и дать своему прошлому я, до сих пор живущему в нас, то, в чем этот ребенок нуждался. Если у нас не было в детстве таких родителей, в которых мы нуждались тогда, — никогда не поздно стать таким родителем, который нужен, для своего внутреннего ребенка.
Одна из респонденток, с которой Донна Джексон Наказава беседовала о ее опыте детской травмы, болезни и исцеления, рассказывала о своем недоверии к гипнозу — ей казалось, что это какие-то “фокусы”; но терять ей было нечего, кроме некоторого количества времени и денег, все “рациональные” виды терапии, которые она перепробовала, помогали недостаточно. Поэтому она собрала информацию о современных направлениях гипнотерапии, побеседовала с несколькими специалистами, практикующими гипнотерапию, выбрала из них того, от которого было самое комфортное ощущение спокойствия и надежности во взаимодействии. И хотя транс оказался совсем не тем ощущением, которое респондентка представляла себе заранее, эффект работы превзошел ее ожидания.
Еще одна техника, о которой пишет Донна Джексон Наказава — это нейробиологическая обратная связь. При этом человеку ставят датчики на голову; датчики подают информацию на компьютер, на экране которого высвечивается изображение, скажем, сада — местами цветущего, местами пожухлого. Человек учится, меняя ритм дыхания, воображая что-то и пр., менять состояние своего мозга — в реальном времени, получая обратную связь через картинку на экране.
Для того, чтобы “отвязать” сильные чувства, сопровождающие воспоминания о травматическом опыте, от самих воспоминаний, используется терапевтический подход, который называется “десенсибилизация посредством движений глаз” (ДПДГ, по-английски — EMDR), разработанный Фрэнсин Шапиро. (На русском информацию можно найти на сайте российской Ассоциации EMDR-терапевтов https://www.emdr-association.ru/)
Важно отметить, что многие из респондентов и респонденток Донны Джексон Наказавы, найдя то, что помогло им исцелиться, стали передавать этот опыт дальше: вести блоги, писать книги, создавать сообщества поддержки. Когда мы находим способ сделать так, чтобы все, что мы пережили, имело смысл (и не только для нас), помогало другим людям и облегчало их страдания, — это имеет для нас длящийся терапевтический эффект.
(окончание следует; в последнем фрагменте пересказа — что можно сделать, чтобы не передавать эстафету травмы собственным детям)
Дарья Кутузова 